Культура и общество

[Marcello]

Каждый из нас немного безумен...! Плохо ли это?...Не факт.
Так не будем же отнимать это право ни у кого!

[Ai-Lu10]

Базару ноль, но когда ты пафосный пиздец и при этом яйца евреям лижишь, простите, не моё.. Я не юдофоб мне вообще похуй, но яйца то зачем лизать? Они ж не дураки, они видят что ты больной

[Ai-Lu10]

А что бы убить церковь дайте денег и вседозволенности попам! И больше построек этого хлама, и что бы не было у них никаких недоброжелателей, а то они мнят там себя какими то духовными военами

[Marcello]

Гундяев,к сожалению,недалек,в отличие от Алексия...Он-то уж "подставляет" церковь по-максимуму,и со временем, если кого и обвинят в безумстве,так именно его...

[Ai-Lu10]

Потом пусть обвиняют, сейчас не надо, и потом не надо, потом надо вообще забыть.. Пусть подставляет, уж как эту страну эта вера подставила, не наша эта религия долбаная, маньяк владимир выбрал её наугад , потому что с кем воевал они молились сварогу, и он чтобы не молится тому же типа писуса выбрал и выиграл, и начал его пиарить и далее, и теперь ты хоть маньяк сожрал потроха в церкви и ты хороший.. Не наш это эгрегор християнство это по ёблам христанутых видно, какие они отвратительные. Если бы цырковь была в ссср в жизни бы мы никогда не были первыми в космосе

[Marcello]

Автобус битком, всю дорогу карапуз лет 3- 4 задает вопросы, а отец отвечает типа: "это трактор, он траву косит; это заправка тут би-би бензин наливают; и т.п.. И на "вопрос скоро ли приедем в Киров?" делает вид что смотрит вперёд, и говорит: "Да уже близко". В общем такой примерно диалог.И вот, подъезжает автобус к ж/д переезду и останавливается минут так на 30. А рядом с автобусом гуляют и щиплют придорожную траву две коровы, молодой рыжий бычок и штук пять овец. Ребёнка этот зоопарк есстественно заинтересовал и он начал очередные расспросы - кто это? да что они делают здесь? а папа отвечает, типа: это коровки, а это овечки, травку едят, гуляют. А в автобусе тишина (водила движок заглушил), и все пассажиры невольно слушают. И тут бычок за окном начинает пристраиваться к одной из коров, закидывает передние ноги к ней на спину и пытается совокупиться. Пассажиры, застыли в ожидании, долго ждать не пришлось, звонкий детский голосок изрёк: "Папа а что они делают?" Повисла гнетущая тишина, даже мухи перестали жужжать, и только через несколько секунд покрасневший от всеобщего внимания папаша смог выдавить: "Смотрят, далеко ли до Кирова". Взрыв смеха наверное было слышно и в самом Кирове!


https://vk.com/id12199233

[Marcello]

Федор Крашенинников

Основной закон нашей жизни

Все, что государство дает — оно должно иметь возможность в любой момент отобрать. Это базовый принцип существования современного российского государства

Все, что государство дает, оно должно иметь возможность в любой момент отобрать. Это базовый принцип существования современного российского государства. Даже если государство ничего не дает конкретному гражданину или коммерческой организации, а они сами все построили или создали, это ничего не меняет: гражданин должен быть благодарен государству за то, что пока у него ничего не отобрали, и никогда не сомневаться, что если надо, то все отберут, а его самого посадят. Все устроено так, что любая уступка государства обществу или частному лицу обратима, а потому за любой скормленный гражданину витамин государство считает себя вправе потребовать от него массу мелких и крупных услуг, ибо это гражданин государству всегда должен, а государство гражданину может лишь милостиво позволять что-то, и то только тогда, когда у чиновников хорошее настроение.

«Не надо абсолютизировать право собственности» — так, с подкупающей прямотой, вице-премьер Дмитрий Козак огласил недоумение типичного российского бюрократа относительно заблуждения некоторой части общества по поводу прописанных в Конституции абстракций. И то верно, как так можно — взять и закрепить за гражданином что-то, что нельзя у него отобрать в любой момент, если государству захочется? У гражданина не должно быть ничего такого, что не зависит от милости государства: ни собственности, ни прав, ни возможностей, — вот какова доктрина российского государства сегодня. Если рассматривать с этой точки зрения «дело Серебренникова», то ничего нового мы не увидим. «Дело “Кировлеса”», «дело “Ив Роше”» и множество неизвестных широкой публике ситуаций, которые поломали и ломают жизни десятков тысяч людей, развиваются по схожему сюжету, легко описываемому печальной фразой «был бы человек, а статья найдется».

"Вся система власти в России работает так, чтоб создать максимальное количество возможностей для самого государства дотянуться до абсолютно любого гражданина"

Дело тут в самих реалиях российской жизни, в той законодательной базе, на которой она строится. Любая платежка, любой контракт — все может обернуться ловушкой, если понадобится. А уж если человек берет хоть какие-то деньги у государства, его в любой момент можно сделать преступником, и в злоключениях Кирилла Серебренникова мы как раз это и видим.

Впрочем, если человек просто занимается бизнесом, не получая денег из бюджета, это ничего не меняет: любую сделку можно легко криминализировать. Наконец, если человек не занимается никаким бизнесом, за который можно ухватиться, его можно объявить экстремистом за какую-нибудь запись в социальных сетях.

Важно понимать, что создание проблем отдельному человеку — не самоцель. Просто вся система власти в России работает так, чтоб создать максимальное количество возможностей для самого государства и карательных органов в случае необходимости дотянуться до абсолютно любого гражданина и переиграть в свою пользу любую ситуацию в бизнесе, политике, культуре и чем угодно другом. Например, многократно отмечалось, что правила проведения выборов в России меняются постоянно, ни разу такого не было, чтобы крупные выборы дважды проходили по одним и тем же правилам. Зачем это делается? Казалось бы, принять один закон и жить по нему — в конце концов, это удобно. Но нет, ведь люди могут приспособиться к закону, найти в нем лазейки и способ как-нибудь переиграть государство, поставить его перед необходимостью следовать своему же законодательству, а вот это уже недопустимо. Поэтому каждый раз все происходит по новым правилам, любая зарегистрированная партия в случае чего может быть лишена регистрации, зарегистрированный кандидат — снят с выборов, любое выданное разрешение — отозвано, любая сделка — оспорена: каждое действие оформляется так, чтобы его можно было или отменить, или вменить в вину.

Государство-спецслужба

Когда государством управляют сотрудники спецслужб, наверное, по-другому и быть не может. В чем суть работы сотрудников тех самых органов? Иметь на всех вокруг папку с компроматом. Не потому, что все виноваты, и не для того, чтобы обязательно использовать компромат — просто порядок такой, мало ли кто, где, когда и в каком качестве пригодится, а папочки в сейфах лежат, кушать не просят.

Наверное, в рамках функционирования спецслужб это нормально, но когда целое государство превращается в огромную спецслужбу, которая считает своим долгом на всякий случай держать под пресловутым колпаком каждого гражданина, это однозначно плохо. В итоге получается, что не спецслужбы существуют для безопасности и спокойной жизни людей, а граждане нужны только для того, чтоб специальным органам и обычным бюрократам было чем заниматься день и ночь, наблюдая, анализируя, систематизируя и делая выводы, тем самым оправдывая свое существование, огромные ассигнования на себя, свои зарплаты, премии, отпускные и будущую пенсию. И это как раз то, что происходит с нашим государством.

"Действующее российское законодательство создается исходя из презумпции идеальности чиновников и правоохранителей и априорной порочности отдельного гражданина"

Тотальная подозрительность государства по отношению к своим гражданам имеет массу негативных последствий и в конечном итоге разрушает и государство, и общество. Взаимное недоверие граждан и государства ведет к атомизации общества, толкая активных и деятельных людей на эмиграцию, обычную или внутреннюю.

Действующее российское законодательство создается исходя из презумпции идеальности чиновников и правоохранителей и априорной порочности отдельного гражданина. Почему-то предлагается считать, что никакие сверхполномочия государства и его органов никогда не будут использованы во вред людям, но только для их пользы, в то время как любая безнадзорность граждан чревата терроризмом и анархией, хотя вся история Россия говорит об обратном.

Факты таковы, что российские чиновники и силовики вовсе не ангелы. И чем больше государство позволяет себе следить за гражданами «для порядка», тем больше соблазнов появляется у недобросовестных исполнителей пользоваться все расширяющимися возможностями всеобъемлющего контроля в своих интересах — что они и делают на всех уровнях. Прежде всего сюда относится постоянный контроль государства за частной жизнью и коммерческой деятельностью граждан под соусом борьбы с терроризмом. В идеальной ситуации, когда государство действительно озабочено только борьбой со вселенским злом, все это было даже и неплохо, а неудобства можно было бы и потерпеть. Но в случае неидеальности государства (а современная нам Россия едва ли может считаться идеальным государством) и его сотрудников колоссальный массив информации, которую оно получает про граждан, может использоваться вовсе не для борьбы со настоящим терроризмом, а для сведения счетов, шантажа и дискредитации граждан в каких-то частных или групповых интересах, что и происходит.

Дорого и глупо

Побочный эффект превращения государства в систему тотального сбора компромата на всех и каждого — существенное удорожание и усложнение всех систем и процессов. Все эти «пакеты Яровой» и прочие художества, как уже многократно доказывалось с цифрами и фактами, фантастически неудобны и убыточны, они мешают нормальным коммерческим структурам работать и развиваться, заставляют тратить безумные суммы на ненужное оборудование и создают миллион возможностей для коррупции. Но это как раз тот случай, когда принцип важнее денег: наше государство готово выбросить на ветер миллиарды бюджетных денег и обречь коммерческие организации нести бессмысленные траты только ради того, чтоб в одном случае из тысячи иметь все козыри в игре против оказавшегося крайним гражданина или структуры.

Только вдумайтесь, во сколько каждому из нас и нашей экономике обходится создания и поддержание этой системы на всех уровнях — от федерального до коммунального. Чтобы понять, насколько все это нелепо, представим себе многоквартирный дом, построенный с простой целью — чтобы у каждого человека была отдельная квартира со всеми удобствами. А теперь представим себе дом, в котором от строителей требуют предусмотреть возможность для тайных ходов в каждую квартиру, специальных комнат для подслушивания и подглядывания, двойных стен, дублирующих лифтов для персонала, который подслушивает и подсматривает, специальных конструкции дверей и окон, позволяющих проникнуть сквозь них в любое удобное время, и еще множество других вещей, вроде зенитной установки на крыше и бомбоубежища в подвале. Разумеется, дешевле квартиры будут в первом доме, потому что их покупателям не придется платить сверх цены за свои квадратные метры еще и за совершенно ненужную им инфраструктуру, от которой они не то что не получают никакой выгоды, но о существовании которой чаще всего не подозревают и которая по сути работает (или в любой момент может сработать) против них. Этот второй дом и есть метафора нашей системы — и экономической, и политической, и правовой. Покупая скромное жилище с сомнительным видом за окном, мы платим за него несуразные деньги, оплачивая всю громоздкую систему слежки за нами и постоянное создание поводов для потенциального преследования.

"Если государство хочет выдавать деньги художникам и артистам, оно должно выдавать их так, как удобно для творческого процесса"

Вся эта ненужная сложность и делает жизнь в России очень специфической, во многом необъяснимой для стороннего наблюдателя. Но здесь же видится и вполне ясный путь к исправлению ситуации. От методичного воспроизведения неоднозначности и двусмысленности каждой сделки и каждого контракта надо двигаться к ясности и прозрачности, от зыбкости права — к его основательности. Если у гражданина есть собственность — значит, только он может ею распоряжаться, и никакие надобности государства, никакие интересы Министерства обороны, ФСБ или ФСО не должны становиться причиной для принудительного ее изъятия. Если у человека есть право избирать и быть избранным, значит, это право не должно ограничиваться бесконечными оговорками и уточнениями. Если есть право собираться на митинги, значит, необходимо отменить все ограничивающие уточнения и разъяснения. Если есть право исповедовать любую религию, значит, никакие суды не могут признать его религиозные убеждения неправильными, и так далее.

И, возвращаясь к Серебренникову, если государство хочет выдавать деньги художникам и артистам, оно должно выдавать их так, как удобно для творческого процесса и получения максимально хорошего результата, а не так, чтобы потом можно было всех судить и сажать лишь потому, что одна группа чиновников захотела что-то показать или доказать другой группе чиновников, принеся в жертву несколько человеческих судеб.




https://snob.ru/selected/entry/12838...content=column

[Marcello]

Блог Пастухова. Баттл-баббл: эхо рэп-перепалки Оксимирона и Гнойного



Психологически Россия давно созрела для "гнойной" революции.

Есть события, где важно быть наблюдающим. А есть события, где важнее наблюдать за наблюдающими. Так называемый "баттл" - шоу двух модных поэтов-авангардистов Федорова и Машнова - сам по себе является новостью вчерашнего дня. Но он вызвал такой фейерверк откликов, такую неадекватную событию бурю эмоций у столь далеких от поэзии людей, что анализировать надо именно реакцию, а не то, что ее вызвало.

Что же случилось с обществом, которое вдруг так прониклось любовью к стихам, что заурядная матерная перебранка двух, хоть и не бесталанных, но и не выдающихся поэтов заставила политическую элиту лезть из кожи, демонстрируя свой восторг?

Битва за молодежь - поэтический фронт

Я не претендую на роль отца русской демократии, мне не нужны голоса избирателей и мой доход не зависит от количества лайков, поэтому я могу позволить себе, ничем не рискуя, открыто признаться в страшном грехе: я не люблю рэп (то есть люблю, но другой - с курицей и с ветчиной). На ночь глядя, вопреки советам модных критиков, я запускаю в полет свой crazybaby с Борисом Гребенщиковым, а не с Мироном Федоровым или Вячеславом Машновым, и не чувствую себя ущербным…
При этом я вовсе не антагонист современной поэзии и считаю, что у нее есть свое место в общем культурном строю. Мне жанр "баттла" напоминает джаз с его бесконечными импровизациями, но только в данном случае не звуковыми, а словесными. Если "отрезать" избыточную нецензурную лексику, это с моей точки зрения сильно подняло бы качество поэзии, хотя, конечно, резко снизило бы популярность поэтов. Впрочем, за прошедшую неделю журналисты уже разобрали подробно этот поединок по существу, что позволяет сосредоточиться исключительно на реакции общества.
Кто только не "отметился" по теме. Навальный подсказал, с какого места лучше послушать. Ройзман показал, как слушает сам. Дуня Смирнова призналась, что слушала это ночью с Чубайсом. Шнур, послушав, вызвал на "баттл" Познера - драться, наверное, будут на видеомясорубках. Белковский, наслушавшись, заговорил рэпом. Я сам, позавидовав Белковскому, хотел написать этот пост в стиле рэп, но родственники удержали, апеллируя к гуманизму.
Ларчик с восторгами открывается просто. Так случилось, что в течение полугода почти одномоментно произошло два события: исчез старый формат и возник новый субъект.
Во-первых, "откинулся ящик" - телевизор, который все последние годы медленно сдавал позиции интернету, вдруг как-то резко просел и отступил перед новыми возможностями YouTube. Старшие поколения, конечно, по-прежнему липнут к заряженному Кремлем экрану, но новобранцев среди них почти нет. Они ушли в свободное медийное плавание.
Какое-то время их с воздуха прикрывали кремлевские тролли со своими фейковыми новостями, но силы оказались не равны, и "контингент" стал уплывать в открытое информационное море. Тут же, как черти из бездонной бочки интернета, выпрыгнули новые кумиры, новые инженеры человеческого подсознания. Возникли стили и форматы, которыми гуру старого ТВ не способны овладеть. Венедиктов остроумно язвит по поводу Дудя, но время его уходит.
Во-вторых, появился новый субъект социального и политического действия - молодежь. Не "вообще" молодежь (все мы когда-то были молодыми), а "конкретно" молодежь - поколение "нулевых", "агент 16+", которому, как я предсказывал два года назад, по всей видимости, суждено будет сыграть особую роль в судьбе российской истории. Вместе с этой молодежью на политическую сцену выходит новый ядерный посткоммунистический нонконформизм.
Соединение субъекта с форматом вызывает цепную реакцию. Это топливо всех будущих революций и переворотов, возобновляемый источник протестной энергии, за обладание которым развернулась настоящая война. Лозунг дня в России - то, что хорошо для молодежи, хорошо для политики. Поэтому все русские политики вдруг как-то "резко полюбили" рэп. Все, от Путина до Навального, готовы петь "пионерские песни". А что слова у этих песен матерные, то не их вина - какое время, такие и песни…

Предчувствие гражданской войны

"Гнойный рэп" - это планета, которая покоится на трех китах: нам ненавистна ваша культура, нам ненавистны ваши законы, суеверия и прочие условности, мы вообще вас всех ненавидим. Где-то мы это уже слышали...
Сегодня все так увлечены эстетикой нового мейнстрима, что на этику сил уже не остается. Между тем у "новой волны" есть не только вызывающая форма, но и не менее вызывающее содержание. Эстетическая революция вообще неотделима от революции социальной и политической, она, как правило, является ее предтечей. В России словно на дрожжах растет "пузырь" антикультуры.
Когда этот "баббл", наконец, лопнет, то все нынешние "баттлы" покажутся невинной игрой младенцев в песочнице.
Революция зреет десятилетиями, чтобы в назначенный час чья-то твердая рука сорвала этот плод с дерева истории в считанные дни. Но творческие люди обладают удивительным нюхом на революцию. Они чувствуют дрожание социальной почвы намного раньше, чем начинают падать институты.
Лорд Честерфилд, автор знаменитых "Писем к сыну", путешествуя по блистательной и благополучной Франции за 20 лет до Великой французской революции, писал, что все известные ему из истории признаки революции он находит здесь налицо: "Буду краток: все признаки, которые я когда-либо встречал в истории и которые обычно предшествуют государственному перевороту и революции, существуют теперь во Франции и умножаются с каждым днем".
Я тоже буду краток. Все признаки, которые я когда-либо встречал в культуре и которые обычно предшествуют государственному перевороту и революции, существуют теперь в России и умножаются с каждым днем. Во-первых, это универсальное отрицание любых правил и условностей, снятие всех и всяческих табу, отказ не просто от прошлого, но вызов культуре и культурности как таковым, культ дикости и насилия. Во-вторых, это поэтизация жестокости, сладострастное смакование зла, глумление над жертвой, страстное унижение слабости. В-третьих, это агрессивный декаданс, погоня за формальным в ущерб содержательному, превозношение символического.
И, наконец, это выдающийся нравственный релятивизм, где нет ни стороны добра, ни стороны зла, а есть цинизм, возведенный в абсолют. Все это очень напоминает времена русского футуризма и конструктивизма, с той только разницей, что футуризм и конструктивизм были все-таки в значительной степени оригинальным русским форматом, а рэп и ему подобные течения - глубоко вторичны. Это чужая "полечка", "перепертая на язык родных равнин". Кстати, поэтому Машнов с его псевдопатриотическим пафосом смотрелся циничней Федорова.

Русский политический хардкор

Если судить по тенденциям развития российской культуры и по темпам ее эволюции в "антикультуру", то исход "прекрасной эпохи" Путина будет протекать скорее по сценарию начала XX века, а не по сценарию его окончания, хотя хотелось бы, конечно, наоборот. То, что происходит в русских культурных кругах, потом происходит везде. Если "баттл" Федорова и Машнова - это действительно мейнстрим, то я знаю, как будут звать будущую Россию: "Великий Донбасс".
И дело уже не в том, что революция в России неизбежна. Само по себе это утверждение - банальность. Дело в другом: эта революция может оказаться не "бархатной", как многим сегодня мечтается, а "наждачной", настоящим русским политическим хардкор-рэпом с читалками от "гнойного".


Владимир Пастухов - доктор политических наук, научный сотрудник колледжа Сент-Энтони Оксфордского университета


http://www.bbc.com/russian/blog-pastoukhov-41001499

[Marcello]

vBulletin [media]

https://youtu.be/j7e8FuSIiZw

"Невзоровские среды" (6.09.17)

От религиозного экстремизма до "педагогики" по Васильевой...как всегда,занимательно!

[Nymphetamine]

Почему в экранизации «Оно» нет сцены с детской оргией

В книге она помогла главным героям стать «дружнее» и сбежать из логова клоуна-убийцы.



https://tjournal.ru/59382-pochemu-v-...detskoy-orgiey